Сейчас и 150 лет назад: магазин Чай и кинотеатр Пионер на проспекте Кирова в Саратове

Представьте себе: начало XX века… В Ханькоу, Шанхае, Коломбо, Калькутте исправно функционируют главные чайные рынки того времени, экспорт чая из-за рубежа в Россию неуклонно растет. Один за другим в крупных городах Российской империи открываются представительства и магазины московских чаеторговых фирм, торгующие колониальным товаром и «конфектами высшаго качества разных фабрик». У магазинов нарядные «под золото» вывески и красочно оформленные витрины, которые обращают на себя внимание прохожих, а внутренний вид помещений поражает покупателей своим великолепием.

Пусть не столь шикарное, но в Саратове есть здание, куда за разными сортами чая с удовольствием и по старой памяти захаживают поколения горожан. Люди, которые любят и разбираются в этом напитке, за его покупкой на край света поедут, а тут товар предлагается в самом центре города на проспекте Кирова.

У чайного магазина оригинальная вывеска, которая напоминает сразу и о Китае, и о чашечке бодрящего напитка. Однако даже самая классная вывеска бизнеса не делает, она лишь элемент, который создает первое впечатление. То главное, что способно обеспечить успех торговой точке, традиционно находится внутри. Заходим?

Внутри магазина Чай

Небольшой уютный магазинчик оформлен в восточном стиле – буддийские круговые символы, веера, загадочные иероглифы. В уголках торгового зала и на подоконниках устроились пузатые фарфоровые вазы с росписью в древних традициях китайских мастеров. Все мы знаем, что китайцам секрет производства изделий из фарфора был известен за многие столетия до того, как его изобрели европейцы.

Нотки очарования в интерьер магазина привносят аккуратные орнаментальные накладки на окнах и витринах.

Поднимаем голову, чтобы обозреть разноцветные фигурные кронштейны и сияющие желтым светом прямоугольники подвесных светильников.

Потолочная отделка в излюбленных цветах китайского декора: красный, что символизирует огонь и удачу, зеленый олицетворяющий спокойствие природы и помогающий снять усталость, немного торжественности добавляют полосы императорского желтого, а из квадратов голубого выглядывают мифологические драконы Поднебесной, которые держат под контролем весь мир торговой точки.

На шкафах выстроились в ряд необъятные термосы, непонятные металлические емкости и антикварные самовары разных фасонов, заключающие в себе очарование старины и вековых традиций чаепития.

В магазинах московских чайных королей, принадлежащих Боткину, Перловым и братьям Поповым, множились в зеркалах китайские фонарики, поблескивали фигурки из нефрита, расцветал чудо-птицами, драконами и китаянками бесценный фарфор. Пирамидами высились горы цибиков в светло-желтой оплетке из соломы и обертке из тончайшей рисовой бумаги, испещренной непонятными иероглифами.

Светились яркими переливами китайских натуральных шелков нарядно оформленные витрины и прилавки. Благоухание чайного листа неуловимо дополнялось запахами пряностей и цветов. В торговых залах витали ароматы Востока…

Наших современников не надо убеждать, что чай вкусен и полезен. За два столетия этот продукт стал привычным и не менее необходимым, чем, к примеру, хлеб и картошка. Можно, конечно, на бегу заварить себе чайный пакетик, и без особого удовольствия выпить чашку полученного напитка. Но здесь все для настоящих поклонников чайного листа и истинных ценителей его вкуса.

Тут есть все: традиционный рассыпной — черный и зеленый, чайные купажи, с травяными добавками и фруктово-ягодными смесями.

Для задушевных домашних чаепитий можно выбрать продукцию не только китайского производства, но и чай из Индии, Шри-Ланки, Азербайджана, Кении и Вьетнама.

На витринах жестяные коробки и стеклянные банки, сохраняющие аромат листа и предотвращающие попадание в него влаги. Рядом чайные аксессуары, подарочные упаковки с посудой,  сладости и печенье — все то, что неизменно сопутствует приятному времяпрепровождению за чаем.

Жалко, что никто здесь не озаботился созданием ароматной атмосферы, а ведь маркетологам давно известно, что приятные запахи привлекают покупателей и, воздействуя на подсознание, стимулируют увеличение объема продаж.

Давно уехала из города, но так ясно вспомнилось, как восхитительно пахло сдобой около «Стружкина». А чего стоил дразнящий запах свежего кофе в «Белочке» — незабвенном магазине моего детства, торговавшем конфетами. Уходить не хотелось!

Знаете ли вы, сколько чая выпивают за одну секунду все люди на нашей планете? Больше двух миллионов чашек! Полезный, богатый витаминами напиток, горячими поклонниками которого является вся наша семья. Тем не менее этот славный магазинчик мы покинули без покупок.

Считается, что успех любого, в том числе чайного, бизнеса обеспечивает выполнение трех условий. Первое касается расположения магазина, второе относится к представленному ассортименту товаров, а третьем речь идет о продавцах и их профессионализме. Впрочем, как знать? Может быть, это тайные знания, которые не всем известны?

В этот час в магазине было пусто — кроме нас двоих иных посетителей не было. Оттого, наверное, молодая особа за прилавком мысленно улетела куда-то далеко от красочных коробок и электронных весов. Мы не стали возвращать девушку к ее скучным обязанностям, а тихо прикрыли за собой дверь. Тем более, что у нас самих возникли кое-какие мысли, с которыми надо было разобраться.

И тут в голове оформляется мысль, которая неясно тревожила нас, пока мы разглядывали внутреннее оформление саратовского магазина. Да ведь в убранстве помещения просматривается некое сходство с интерьерами «Китайской шкатулки с чаем» на Мясницкой в Москве! А вдруг здесь обнаружится след кого-то из династии Перловых…

Но нет, в своем предположении мы ошиблись. Оказалось, что «Чай» не имеет никакого отношения к московским чаеторговцам, зато он действительно является одним из старейших саратовских магазинов, у которого имеется свое, чрезвычайно интересное прошлое.

Окошки в былое от фотографа Муренко

Проспект Кирова — любимое место прогулок горожан всех возрастов, сегодня это — центр города. А в начале XIX века — окраина Саратова, на пустующих землях которой только-только начали обустраиваться немецкие колонисты.

Спустя полвека — к середине столетия — улица становится одним из самых оживленных и привлекательных мест в купеческом городе, где кипит торговая жизнь. Примечательно, что владельцами домов и многих заведений на ней – модных магазинов, кафе-кондитерских, ресторанов, аптек, гостиниц – были почтенные и состоятельные выходцы из поволжских немцев. Не удивительно, что улицу окрестили Немецкой.

В это время, а точнее в 1861 году, выходит в отставку с военной службы подпоручик Антоний Стефанович Муренко. Он — уроженец Черниговской губернии, но обосноваться решает в Саратове. И подобному выбору местожительства удивляться не стоит: город на Волге в это время набирает силу, и вскоре будет числиться в первой пятерке крупных промышленных, торговых и культурных центров России.

«Нынешний Саратов – богатый и обширный губернский город, один из замечательных в Поволжье…» — писал в 1853 году в своих записках ученый и краевед А.Н. Минх — один из создателей Саратовской ученой архивной комиссии.

Надо заметить, в биографии бывшего подпоручика артиллерии было несколько интересных моментов. Юный выпускник Павловского кадетского корпуса, он заступил на военную службу в 1855 году, когда еще не закончилась Крымская война и продолжались военные операции на фронтах. За участие в боях Антоний Муренко был удостоен награды — медали светлой бронзы «В память войны 1853—1856» на голубой Андреевской ленте.

Но так сложилось, что дальнейшую службу молодому человеку довелось проходить не в артиллерийской бригаде, а в фотографическом отделении военно-топографического депо при генеральном штабе военного министерства. И это обстоятельство сделало из него высококлассного профессионала и навсегда превратило его в восторженного энтузиаста фотографии — величайшего изобретения человечества.

В 1856 году Муренко только приступил к изучению основ фотодела, а уже через два года он — в качестве военного фотографа — сопровождает миссию полковника Н.П. Игнатьева в Хиву и Бухару. По пути делает снимки, связанные с научными и практическими целями экспедиции, а также просто для души. При существующим на тот момент очень низком состоянии техники, фотографии у него получаются просто отличные.

В объектив его камеры попадают эпизоды походной жизни, виды природы, портреты людей, он фотографирует лица освобожденных русских пленных. Муренко даже сумел запечатлеть на фото оригинальное гнездо ремеза. Мелкая пичуга искусно сплетает из растительных волокон и пуха свое обиталище, которое поразительным образом по виду напоминает забавное жилье  африканских ткачиков.

Изданные в виде альбома, фотографии Антония Стефановича были награждены серебряной медалью Императорского русского географического общества.

Успешный профессионал, он в 1863 году открывает в Саратове свое «фотографическое заведение», которое специализируется на изображениях людей. Портрет был самым популярным жанром в деле запечатления изображений в XIX веке. Среди снимков известных саратовцев, сделанных Муренко, фотография Лебедева Петра Осиповича, редактора газеты «Саратовский листок».

Фотографии в заведении наклеивались на специальный картонный бланк, который назывался паспарту. Двойной кусок картона не только защищал снимок от порчи и повреждений, но был также важным элементом оформления. На его оборотной стороне ставился рекламный штамп фотографической студии, а на середине лицевой стороны паспарту вырезалось отверстие, чаще всего овальной формы, так что получалась своего рода рамка для фото.

История одной фотографии

В этом же году в городе происходит событие, которое оставит после себя множество мемуарных свидетельств…

Ранним утром 18 июля в Саратов прибывает путешествующий по Волге цесаревич Николай Александрович. На пристани встречающие — мундиры, сабли, ленты, звезды, эполеты На берегу сына Александра II со свитой ожидает огромная многотысячная толпа горожан – подобные гости бывают здесь редко. На лицах саратовцев радость и воодушевление.

Берег, ближние взвозы и даже суда, стоящие у пристани, облеплены несметным количеством народа. Из тесноты народной отовсюду тянутся головы, люди пламенно желают хоть одним глазком взглянуть на императорского наследника. Гражданские и военные власти готовятся поднести хлеб и соль и произносить речи, «хор военной музыки» играет «народный» гимн «Боже, царя храни». Но вот восторженное «ура» оглашает воздух…

По городской легенде, некий древний старик изо всех сил рвался навстречу к цесаревичу, непременно желая его благословить, и тогда великий князь благоговейно преклонил перед старцем голову.

И в тот самый момент к саратовской мещанке Пелагее Вороновой, стоящей посреди публики, подошла неизвестная молодая женщина и попросила подержать ее грудного ребенка, пока она не протиснется поближе, чтобы взглянуть на августейшего красавца — двадцатилетний наследник был действительно очень хорош собою. Передав дитя с рук на руки, девица ловко ввинтилась в толпу и исчезла. За младенчиком неизвестная не вернулась и «по розыску не была отыскана».

Следующим днем наследник престола со скромной свитой и в сопровождении губернатора посетили студию А.С. Муренко, чтобы увековечить на фото визит цесаревича в Саратов. На снимке сидят: справа — саратовский губернатор В.А.Щербатов, слева — воспитатель и учитель Николая Александровича граф С.Г. Строганов.

В окружении высокопоставленной особы входил художник Главного морского штаба Его Величества А.П. Боголюбов, который впоследствии станет основателем Радищевского музея в Саратове. На снимке он с седой бородой стоит за спиной цесаревича.

Посмотреть глазами Муренко

Фотографы чрезвычайно гордились, если им случалось делать снимки кого-либо из высочайших особ. Но, кроме морального удовлетворения, этот факт приносил мастеру еще материальные дивиденды.

Фотографии с цесаревичем удались прекрасно, и вот Антоний Стефанович Муренко через газету «Саратовский листок» оповещает почтеннейшую публику: «Снимок его императорского высочества государя наследника со свитою во время путешествия будет продаваться по 8 рублей серебром за экземпляр с 15 августа в книжном магазине Горш и Ко.»

В мае 1865 года великий русский драматург А.Н. Островский предпринял поездку по Волге. Его сопровождали брат и нескольких друзей, в числе которых был известный актер Александрийского театра И.Ф. Горбунов. Несколько дней они провели в Саратове, где их, по словам драматурга, «различных позах, порознь и в группах» фотографировал А.С. Муренко.

Двумя годами ранее Муренко выпустил альбом с серией видовых снимков города. На этой старой карточке изображена часть Немецкой улицы Саратова в квартале между Александровской и Никольской. Сравните ее с фотографией из данной статьи – это практически один и тот же участок улицы с разницей в полтора столетия. Как говорится, найдите десять отличий сходных объектов. Ничего общего? Тут вы не правы, кое-что осталось.

Католический собор в Саратове

Глядя на старый снимок, вы наверняка обратили внимание, что по центру фотографии находится некое культовое строение с башенкой. Это здание католического костела.

В России переселенцев из германских княжеств не принуждали менять веру. В Поволжье возникали колонии, которые складывались строго по вероисповеданию. Как это бывало в старину, обосновываясь в новых краях, колонисты чуть ли не первым делом возводили церковь.

В Саратове потомки европейских переселенцев сосуществовали бок о бок, причем две трети из них были лютеранами, остальные — католиками.

Стараниями приверженцев традиционных немецких конфессий в городе возникла лютеранская кирха — на Соборной площади, а чуть позднее, на Немецкой улице, появилась деревянная католическая церковь.

Изначально католические приходы поволжских колонистов входили в состав Тираспольской епархии, но в силу определенных обстоятельств случилось так, что в 1856 году Саратов стал ее центром. Интересно, что епархия при этом так и не стала Саратовской, а сохранила прежнее название, хотя уже не имела абсолютно никакого отношения к городу Тирасполю. Таким образом церковные власти хотели избежать путаницы в словесных обозначениях — ведь уже существовала Саратовская епархия, относящаяся к Русской православной церкви.

В 1881 году деревянную храмовую постройку сменило роскошное здание кафедрального собора — внушительных размеров, с двумя башнями-колокольнями и фигурой святого Петра между ними. Интерьер церкви с обилием картин и статуй наполнял души верующих благоговением, через многочисленные окна с цветными витражами внутрь вливались потоки неземного сияния, играл старинный орган, которому цены не было…

Собор закрыли в 1938 году. Решительно убрали статую святого, окоротили башни, что столь приметно выделялись на фоне саратовских зданий. Орган, чьи могучие и царственные звуки возносили душу к небу, пропал ни за ломаный грош. Что-то из внутреннего убранства банально расхитили, что-то попало в музейные коллекции Саратовского краеведческого музея.

Обезображенный собор приспособили под детский кинотеатр «Пионер».

После новой перестройки фасад собора был скрыт бетонной стеной с изображением пионера, который смотрит на мир через кадры киноленты.

Очередная архитектурная новация изменила здание до неузнаваемости. Вот эта жизнерадостно блестящая стекляшка и есть уделанный памятник истории и шедевр зодчества.

И только лишь внимательному взору под силу разглядеть на боковых фасадах жалкие следы старинного католического храма, некогда бывшего гордостью старого Саратова.

Возрождение католической общины в Саратове приходится на начало 1990-х годов. Конечно, самой большой мечтой саратовских католиков был возврат здания бывшего собора. Однако их дерзким желаниям не суждено было исполниться, вместо того верующие получили от городской администрации землю под строительство нового храма. Его возводили долго — почти пять лет, но в 2000 году новехонький католический собор был освящен во имя святых апостолов Петра и Павла. Теперь в нем регулярно проходят мессы.

Но вернемся к моменту перевода епископской кафедры в Саратов. В связи с этим событием нужно было подыскать резиденцию для лица высшего священнического сана. Рассказ о том, где разместился дом католического епископа, и какие метаморфозы происходили с ним чудесным образом возвращает нас к уже знакомому зданию.

Дом католического епископа и его соседи

С правой стороны от собора, почти вплотную к нему, примыкал участок братьев Шехтелей, на котором размещалась контора их торгового дома. Купцы были богаты и оборотисты, но трагическая цепь случайностей разорила семейство и принудила наследников братьев к скандальной распродаже собственности. Впрочем, позднее один из потомков этой фамилии – великий русский архитектор Федор Шехтель — принес неувядающую славу своему роду.

Далее хозяева дворового места и построек на нем начали меняться, как в калейдоскопе – чиновники, купцы, разные предприимчивые господа из поволжских немцев — Нордстрем, фон Раутенфельд и иже с ними. Круговерть со сменой владельцев остановилась лишь в 1872 году, когда землевладение вместе с двухэтажным домом выкупила католическая епархия. Близость бывшего дома Шехтелей к собору решила дело – за 24 тысячи рублей серебром домовладение было выкуплено.

Первый этаж сдавался под магазины, на втором этаже поселились служители религиозного культа.

Соседним с ним прилегающим зданием был собственный дом прусского подданного Ивана Ивановича Онезорге, который, будучи мастером-оружейником, содержал здесь мастерскую и ружейный магазин. А также тут размещались редакции двух газет. На фото сверху здания можно видеть вывеску «Саратовского вестника», а между первым и вторым этажами доска с надписью «Саратовский листок».

Читая старые газеты

В марте 1907 года неожиданное происшествие невероятным образом связало огнестрельное оружие и печатное издание. Московская газета «Русское слово» — ежедневное и популярное печатное издание Российской империи писала: «Из оружейного магазина Онезорге ночью, посредством взлома оконной решетки со двора, похищено 36 револьверов разных систем. Благодаря энергии полиции украденное найдено в типографии «Саратовского Вестника», где хранилось под полом машинного отделения».

Дело было весьма серьезное, потому что без конца появлялись газетные сообщения типа этого: «В дом купца Орехова 20-го сентября 1907 года явились восемь вооруженных молодых людей и под угрозой лишить жизни потребовали у  хозяев денег. Взломав письменный стол и сундуки с имуществом, воры похитили 450 рублей».

Или такое: «Сегодня, 30 декабря 1907 года в полдень на бойкой Немецкой улице несколько вооруженных браунингами грабителей напали на почтового чиновника и почтальона, несших в казначейство сумку с 4 тысячами рублей. Чиновник убит наповал, а почтальон тяжело ранен. Разбойников догнали: юноша в форме реалиста арестован, двое других застрелились».

Да уж, в ходе первой русской революции 1905 —1907 годов оружие нашло себе весьма широкое применение и добывали его самыми разными путями…

Надо сказать, что листать старые газеты занятие увлекательное, иначе откуда стали бы известны сведения о ценах на городских базарах, факты из хроники происшествий и эпизоды земской жизни. Так, к примеру, 27 января 1915 года читатели «Саратовского вестника» узнали, что скончалась Фекла Анисимовна Викторова, которая около двадцати лет прожила в их городе.

Что, вы не знаете, кто это такая? Конечно, знаете – это жена поэта Некрасова, девушка из народа – солдатская дочь, его «милый и единственный друг», которую он предпочитал представлять друзьям, называя более благозвучным именем — Зинаидой Николаевной.

Непрактичная и отчаявшаяся женщина, она все доставшееся ей от мужа наследство раздала и раздарила, и в Саратове еле сводила концы с концами. Журналисты редакции «Саратовского вестника» дружили с ней и помогали ей, чем могли. Так, к примеру, они выхлопотали ей небольшую пенсию от Литературного фонда.

Калинка, калинка, калинка моя!

Приятно, когда именно в твоем городе родился тот или иной знаменитый человек. А если место рождения знаменитости точно неизвестно? Ну, скажем, как случилось с Гомером? Тогда число претендентов стремительно возрастает. Забавно, даже на звание родины Бабы-Яги претендуют два населенных пункта.

Но вот никому из больших и малых поселений в родных палестинах не пришло в голову назваться местом появления на свет песни «Калинки», а другим — оспорить эту честь. И только потому, что песня традиционно считалась народной. Хотя, как выяснилось, укоренилось ошибочное представление…

В «Саратовском листке» долгое время работал сотрудник Иван Петрович Ларионов, который освещал музыкальную жизнь города, а в свободное время увлеченно собирал народные песни.

Однажды он принял участие в любительском театральном спектакле, где впервые прозвучала «Калинка». Ее неподражаемым тенором исполнял сам автор – талантливый и плодовитый композитор, литератор и фольклорист.

Памятная доска на доме И.П. Ларионову, написавшему слова и музыку песни Калинка.

В советское время и позже

В 1918 году дом Онезорге, как и резиденция епископа были национализированы. До 1935 года дома достояли без серьезных изменений, а потом оба здания были объединены и надстроены третьим этажом. И только тогда на нижнем этаже обновленной постройки появились магазины — долгожители «Чай» и «Молоко», а в соседнем доме — «Охота».

Так бывает: попадется случайно на глаза старенькая фотография родного города, и полезут в голову разные мысли вроде избитой истины, что в одну реку нельзя войти дважды, особенно, если это – река времени. Смотрю: вот он — милый моему сердцу проспект Кирова, все старые здания прошлого и позапрошлого веков в целости и сохранности стоят на месте, а, тем не менее, улица удивительным образом кажется чужой. А все из-за вывесок давно исчезнувших магазинов.

Не знаю, под действием каких неодолимых сил исчез с проспекта магазин «Охота», но относительно причин исчезновения «Молоко» у меня имеются некоторые соображения…

Среди саратовских краеведов еще ходят рассказы о неких чудо-автоматах, стоявших в хрущевские времена в помещении данной торговой точки. С их помощью продавали молоко. Только ради этого стоило ходить в магазин: юных покупателей, да и тех кто по старше, буквально чаровало движение белой жидкости по двум стеклянным колбам устройства. Торговая техника обеспечивала быстроту налива и гарантировала ее точность.

Да еще говорят, что тогда, когда страна силилась перегнать Америку по мясу и молоку, продукты были натурального качества. Проверить эти факты по семейным анналам оказалось невозможным – бабушек уже не спросишь, а родители в те былинные времена сами были детьми.

Попалось мне однажды в старой прессе интервью давно покойного К.К. Ионова, который долгое время в саратовском крае был торговым царем и богом. С 1967 года Константин Константинович работал на ответственных должностях в сфере торговли, а с 1980 года занял должность начальника областного управления торговли. И он рассказывает, к каким хитроумным методам ему приходилось прибегать в своей работе. Макиавелли просто отдыхает.

В середине 70-х годов в городе стало не хватать молока. Причина дефицита коренилась в государственной ценовой политике. Сие местной корректировке не подлежало,  а потому следовало в саратовских реалиях изыскать способ, чтобы понизить потребительский спрос. Для начала перестали производить молоко в пакетах и полностью перешли на стеклянные бутылки. Продукция в удобной бумажной таре была чрезвычайно популярна в студенческой среде, а Саратов – город студентов.

Это дало определенный эффект, но скоро население вновь почувствовало нехватку молока. Тогда решили торговать продуктом только в розлив. Ибо рассчитывали, что не каждая домохозяйка, отправляясь за продуктами, будет ежедневно таскать с собой бидончик или большую банку. Похоже, что когда и эта мера исчерпала себя, и не нашлось более средств для поддержания иллюзию тогда и магазину «Молоко» пришли кранты.

Первые исчезнувшие ласточки потянули за собой в небытие кучу других советских торговых предприятий, открытых на проспекте Кирова в 1930-1940-е годы. Закрылась булочная Стружкина, где торговали брендом Саратова – калачом. Съежились наполовину «Спорттовары». Фаст-фуд «KFC» сменил популярный магазин «Рыба». Да уж, Волга, рыба…

В Саратове о царской ухе из стерлядки сейчас никто и речь не ведет. Исчезли из великой русской реки гиганты — белуга, севрюга и осетр, которые могли хвостом махнуть и сбить с ног человека. Промысловыми в Волге теперь считаются лещ, плотва, густера, а для такого ассортимента рыбы, пожалуй, слишком жирно держать магазин на центральной улице города.

Из более молодых не дотянула до наших дней отметившая пятидесятилетний юбилей «Белочка» — легендарное царство сладостей. Но еще существует ее ровесник магазин «Часы», хотя подобных долгожителей осталось совсем мало – хватит, наверное, пальцев одной руки, чтобы пересчитать магазины, названия которых пережили десятилетия.

О способе преодоления печали

Все это немного грустно. Ведь как было здорово — годами ходить за покупками в привычные места! Но не забывайте: на проспекте вот уже скоро сто лет, как существует дом с магазином, где торгуют средством, способным, по словам поэта, смягчить любую тоску-печаль. «За верность старинному чину! За то, чтобы жить не спеша! Авось и распарит кручину хлебнувшая чаю душа…»

​