Странным было то, что, судя по послужному списку, в министерстве юстиции, финансов, иностранных дел — то есть везде, где он подвизался, Анатолий Дмитриевич был на вторых ролях. Хотя дорога к высоким государственным постам – ему представителю графского рода Нессельроде — была широко открыта. Умница и эрудит, знавший все европейские языки, высокообразованный человек, проявлявший широту интересов и глубокие познания в разных сферах. Может, он был ленив?

У края площади, спиной к правительственным зданиям, был поставлен самый главный памятник Саратова. Каменный вождь мирового пролетариата привык к тому, что у его ног проходят массовые гулянья, выступления народных ансамблей, спортивные соревнования, праздничные концерты и ярмарки. Зимой на площади ставили сияющую огнями городскую новогоднюю елку и устраивали каток, а весной и осенью проходили демонстрации трудящихся.

Стройный, высокий, косая сажень в плечах, он утвердился на площади Саратова 17 апреля 2002 года. У человека в придворном мундире породистое лицо и соколиный взгляд, устремленный в будущее. Он стоит в окружении землепашца, рабочего, защитника Отечества и духовного пастыря. Это те, в ком он видел надежду России, на кого предполагал опираться в своих реформах. На постаменте выбита его знаменитая фраза — «Нам нужна великая Россия!»

Все начинается с чего-то. Иногда — с удивления. Вот Саратов – как раз такой, он способен удивлять. Так еще не давно были на слуху приключения одного местного депутата, а чуть позднее на родине спикера Госдумы разыгрался скандал с московским депутатом самого высокого уровня, потом надолго внимание общественности было приковано к пленкам с хроникой пыточных будней в учреждении саратовского тюремного ведомства. Какое уж время – такие события. Но Саратов — город многогранный, и далеко не все из происходящего в нем по разряду удивительного, окрашено в мрачные тона.

Они вышли из тени Парусиновой рощи на полянку городского парка – молодой рабочий и его юная спутница. У него в руках знамя, у девушки — пачка листовок. Они вышли и застыли в каменной неподвижности памятника. Пара борцов с царским самодержавием. Им казалось, что они будут стоять вечно посреди любимого места отдыха саратовцев, напоминая тем о маевках пролетариата и революционных событиях самых первых лет XX века. Однако этого не случилось.

Сегодняшнее наше путешествие из настоящего в прошлое вновь начинается на улице Чернышевского, что длиной лентой протянулась через весь город — от Заводского района до подножия Соколовой горы. По обеим сторонам ее расположились учебные заведения, производственные предприятия, офисные здания, несколько медицинских учреждений, популярные музеи, планетарий. Все это многообразие построек чередуется с большим количеством элитного жилья и островками старой застройки с балкончиками, крохотными двориками за заборами, с растущими там высоченными тополями и лавочками под ними.

Во времена моей школьной юности о том, что действительно заслуживало внимания, мы говорили: «Круто! Супер!» Прошло не так уж много лет, а для нынешней молодежи подобные выражения уже пахнут нафталином. Что поделаешь — это жиза, друзья. По правде говоря, мне это модное словечко «не зашло», уж куда лучше традиционное «селяви». Но никуда не денешься — сленг существует и живет полноценной жизнью в языковой среде молодого поколения. И мне вдруг подумалось: «Интересно, какими неологизмами и жаргонизмами встречали

Человеку часто кажется, что чудеса, приключения и все необыкновенное может произойти с ним где-то далеко от родного дома, но ни никак не там, где он прожил всю свою жизнь. Так было и со мной. Вот и старинные дома исторического центра родного города я старалась фотографировать подальше от вдоль и поперек исхоженных мест детства и юности. Но на исходе этого дня закатное солнце вдруг открыло мне над неказистым домом по соседству кое-что интересное.

Представьте себе: начало XX века… В Ханькоу, Шанхае, Коломбо, Калькутте исправно функционируют главные чайные рынки того времени, экспорт чая из-за рубежа в Россию неуклонно растет. Один за другим в крупных городах Российской империи открываются представительства и магазины московских чаеторговых фирм, торгующие колониальным товаром и «конфектами высшаго качества разных фабрик». У магазинов нарядные «под золото» вывески и красочно оформленные витрины, которые обращают на себя внимание прохожих, а внутренний вид помещений поражает покупателей своим великолепием.