Вот говорят: слово правды очищает и лечит. Но кто знает, что такое правда и где ее искать? Для кого-то правда может выражаться во власти, в силе. Для кого-то в материальном положении. Кто-то может быть уверен в том, что доброта, любовь, а также искренность и милосердие является правдой. А может быть, правда еще и в том, что человек живет не только настоящим, но и памятью о прошлом? Все ли факты, которым мы безоговорочно верим с детства, верны? Так думали мы, когда на подъезде к деревне Алешино заметили сельский погост, что спрятался в лесочке неподалеку от дороги. Где-то там, в чаще, если продраться сквозь лесные заросли и валежник, можно отыскать места упокоения членов семьи Арманд.

В 1894 году молодые супруги Арманд переехали в подмосковное село Ельдигино, которое они получили в качестве свадебного подарка. Всего-то 15 километров от родового гнезда в Пушкино, где вечерами в большой компании музицировали и пели под фортепиано. А еще там в собрании единомышленников велись разговоры об угнетенном народе и читались запрещенные книги. Как не хватало всего этого счастливой и благополучной жене Александра Арманда!

Она была такой, какой и полагается быть истинной француженке: хрупкой и изящной, словно бабочка, уверенной в себе и энергичной, стильно одетой и исполненной женского шарма. Недаром в 20-е годы по всей Советской России поветрием прокатилась мода называть новорожденных девочек ее именем, что звучало причудливо и экзотично — Инесса. Имя редкое и красивое, такое не с каждой фамилией будет сочетаться, но оно хорошо подходило к ее фамилии — Арманд.

Я как-то не очень люблю сюрпризы. Это только в словаре они трактуются как «нечаянная радость», а в нашей жизни они куда уж чаще напоминают неприятности. Хотя и в старину не все сюрпризы несли в себе лучезарную ноту – взять хотя бы затею Одиссея с подарком троянцам деревянного коня. Но 28 февраля 1882 года принес двадцатилетней Зинаиде Николаевне Юсуповой классический сюрприз – ничем не омраченный и приятный… В тот день она познакомилась с болгарским князем Баттенбергом и кавалергардом Сумаровым-Эльстон. Щеки княжны пылали румянцем смущения, а ее глаза сияли…

Усадьба Архангельское – особый мир призраков прошлого и беспокойной прозрачной зелени. После странствий по его заповедным чащам, мы направлялись к лабиринтам стриженых боскетов. Казалось, наполненный воздухом и светом зеленый тоннель берсо ведет нас прямиком в XVIII век.

Но это было не так. На самом деле тропинка вела в прекрасный и строгий античный мир – к руинам из дикого камня, к балюстрадам, украшенным вазами, к мраморным постаментам с возлежащими на них львами и ассортиментом древних богинь и богов.

Идут годы, люди старшего поколения уходят в тень, и тогда на первый план перемещается новая генерация. Вот уже обладатель ангельского личика прелестный малыш Боринька Юсупов стал взрослым. Более того, успел жениться и даже овдоветь. А также, по словам современника, обрести «причудливые странности и репутацию ограниченного ума».

Мать его, Татьяна Васильевна, растила своего младшенького с любовью и всем тщанием, словно ювелир, что шлифует природный кристалл, превращая его в столь милый сердцу княгини драгоценный камень. На выходе ожидался бесценный бриллиант, но… Что выросло, то и выросло.

Богач, умница, учтивый и обходительный, Николай Борисович Юсупов к тому же был весьма пригож собой. А потому дамам нравился чрезвычайно. Однако дожил он до сорока лет, а все еще не был связан узами Гименея. Нет, обладая нежным и любвеобильным сердцем, он женского общества отнюдь не чурался, более того, ходили слухи о многочисленных романах князя. Но все как-то не складывалось…

И тогда за дело устройства личного счастья своего давнего друга взялась великая императрица, которая среди прочих прекрасных качеств обладала редким умением искренне дружить. Она и нашла Николаю Борисовичу невесту. И какую!

Май всегда прекрасен. Его брат июнь тоже хорош, но все-таки уже не то. Но в этом году май выдался совершенно невероятным – то просыпался новогодний снег, то пронесся разрушительный ураган, то стало так тепло и солнечно, что вместе с птахами песни весенние петь хочется и совершенно невозможно сидеть на работе. И вот утром прекрасного, почти летнего, дня громом с ясного неба нас настигли слова: «Бывали ли вы в Архангельском? Ежели нет — поезжайте». Сказанные двести лет назад Александром Ивановичем Герценом, они прозвучали весьма своевременно.